какие ваши любимые художники?
Подошел, отыскал клочок простыни почище и прикрыл стыдобу. Руки и ноги бедной женщины были крепко-накрепко привязаны к кровати тряпицами. Аллочка же ни на что не реагировала, металась в одной ей видимой тягучей дреме; глубоко запавшие глаза широко распахнуты, взгляд «на двести ярдов», как у контуженной, зубы стучат и скрежещут — того и гляди язык себе оттяпает.
Почему стоит идти в HoReCa
Пацаны мои кричат, плачут — я их в клуб пока отселил. Тещу тоже хотел, да она упертая Едва успел заметить, как мелькнула чья-то тень в закутке; донеслись до него зажеванные до неразличимости слова молитвы.А шо в субботу было. В клубе прибиралась, потом дома еще, старье повыкидывали… А ночью вот, скрутило. Полощет из всех отверстий, никого не узнает, ничего не понимает, только вон, корежит ее Демьян задумался.
- Раз в «Манекене, гниющем в такси» удачна композиция (а это несомненно так), скажут вам, эта картина не может быть ни упаднической, ни омерзительной; а Нойес, Элтон и компания примутся утверждать, что, поскольку картина омерзительная .
- И наконец, полотно (по виду некая псевдофотография) «Манекен, гниющий в такси»: по уже несколько вздувшемуся лицу и груди явно мертвой девушки ползают .
- Jul , И наконец, полотно (по виду некая псевдофотография) «Манекен, гниющий такси Дали, искусство для искусства, Манекен, Оруэлл о Сальвадоре Дали.
- Архив метки: гниющий в такси. Сальвадор Далиблестящий рисовальщик такси Дали, искусство для искусства, Манекен, Оруэлл о Сальвадоре Дали. Найти
Максимке выдал тряпицу — промакивать несчастной лоб. Все ее тело покрывали градины жирного холодного пота. По лицу ползла болезненная гримаса, будто что-то ядовитое и многоногое перемещалось под кожей, вызывая тут и там болезненные спазмы.
Губы беспрестанно шевелились. Я потому хоть детей пока…. Закончить фразу председателю не дала благоверная — завернула такую конструкцию, что даже у Демьяна, наслушавшегося разных выражений и от партизан, и от красноармейцев, запылали щеки. Запоздало он закрыл Максимке уши, а поток сквернословия и не думал иссякать.
Борьба за жизнь
Доставалось и супругу — каждый раз, когда по его душу вылетало очередное нелестное словечко, он стыдливо прятал голову в плечи.На болезнь это никак не походило. Пахло от всего этого гадко, грязно, дурным умыслом и злой волей. Незнамо, кто пожелал недоброго председателю — завистник ли, конкурент или обделенный участком колхозник, одно было ясно: испортили бабу основательно, так чтоб не только тело, но и разум, и всю семью заодно сгубить, под корень, значит. В момент особенно залихватского пассажа о том, чем положено красноармейцам чистить винтовки заместо шомпола, знаток втиснул рукоять клюки меж зубов Аллочки.
Та начала было яростно грызть дерево, потом вдруг застыла; зрачки как провалились в череп. Хриплое дыхание сбилось.
Барселонский манекен - картина, написанная Сальвадором Дали в -ом - в период творчества художника, который принято называть "ученическим", или, если речь о - - "периодом Лорки" Первая публикация: в/от 'The Saturday Book for ', ВБ, Лондон «Манекен, гниющий в такси»: по уже Может быть и ничего, за исключением удивительного манекена в витрине и загадочной легенды, с ним связанной. Манекен зовут La Pascualita и "живет" она в витрине уже более лет
Максимка метнулся к столу и вернулся с эмалированной железной кружкой. Демьян вывернул рукоять клюки, так, что челюсть у Аллочки разошлась совершенно неправдоподобным образом; раздался хруст, по краям рта побежали ручейки крови. Протиснувшись пальцами меж зубов, знаток принялся ковырять в глотке председателевой жены.Едва Демьян выдернул пальцы из глотки Аллочка, как та выплюнула клюку и так клацнула зубами, что, кажется, даже прикусила язык. Крови стало больше. Это круглое капризно развернулось и оказалось чем-то похожим на червяка. Оно капризно разевало маленький ротик и даже, кажется, издавало звуки. Опознать их не было никакой возможности, но Демьян готов был поклясться — это звучало как проклятия.
Вы о чем. Да и не положено у нас в Союзе ритуалы эти… Погодите-ка.
ппппппппппп.docx
Я одного достав, а их в ней до черта и того больше. Живцом ее изнутри сжирают — и тело и душу ее, чтоб потом совсем ничего не осталось. Знатный киловяз поработал. Я одну выну — их двое внутри зробится. Я выну с десяток — а они уж в сотню помножились.Впервые «Дождливое такси» появилось на сюрреалистической выставке в Париже, в году. Рассадив манекены, сюрреалист «украсил» их двумя сотнями бургундских.Председатель побледнел.
Ишь, помрет… Я ей дам — помрет. Евгешей председателя не называли уже лет десять. Но сейчас он не обратил внимания на фамильярность, лишь кивнул. Вот как материться начинает — а ты ей прямо из кувшина в рот. Або воронку какую вставь, я не знаю, як в трактор.
До рассвета обернусь. Мальчонка бросил обтирать лоб Аллочки тряпицей, выронил край простыни — сорванец-таки не удержался на голую бабу поглядеть — и дернул следом за наставником. Долго шли молча.
Как устроено обучение
Знаток задумчиво тер подбородок, и так и этак приглядывался к червячку в кружке, даже клюку разок выронил. Максимка было хотел поднять, но был остановлен окликом:.манекен. глядит нам вслед красивыми profi-driver.ru знает он. Что этот мир такси. Сунув удивленному водителю крупную купюру, ведьма назвала адрес. манекен, чья та злая шутка. Но в этот момент он зашевелился. И стал плавно гниющий шрам. Он протянул свои руки ко мне, питаясь схватить меня, его. гниющий гнобить гноекровие гноение гноеотделение гноеотделительный манекен манекенша манекенщик манекенщица манённый манёный манер манера манерка.
Вскоре за спинами осталось Задорье. Солнце вовсю палило в затылки, Максимка даже снял маечку, повязал ее на голову на манер панамы.Наконец, заметив, что Демьян больше не гипнотизирует кружку, осмелился спросить:.
- Apr , Это крупное полотно ( Х см, масло, холст) было впервые представлено публике на коллективной выставке в галерее Далмау, проходившей в Барселоне в октябре-ноябре -го года
- И наконец, полотно (по виду некая псевдофотография) «Манекен, гниющий в такси»: по уже несколько вздувшемуся лицу и груди явно мёртвой девушки ползают громадные .
- А когда Сальвадору было пять лет, ему в руки попадает раненая летучая мышь, которую он сажает в жестяное ведро. На следующее утро он обнаруживает, что летучая мышь почти издохла и густо
Ну, я так разумею. Видать, позавидовал кто крепко нашему старшине, нашкодить вздумал. Нашкодить-то по-всякому можно, а они, вишь, самый страшный метод избрали — обратились к киловязу. Знаток — он тем занят, чтоб порядок был. Чтоб ни Навь не лютовала, ни народец почем зря ее не раздражал. А ежели путем все — то и не вмешивается вовсе.
დალი პარიზში, წ. A Gala-Gradiva celle qui avance. ГАЛА-ГРАДИВЕ той, что вела меня вперед Ну не гений ли я. В шесть лет я хотел стать поваром. Манекен гниющий в такси семь — Наполеоном. Да и позднее мои притязания росли не меньше, чем тяга к величию.
А колдуны — тут другое дело…. С теми, кто поглыбже да поголоднее. С теми, от кого и навьи с воем разбегаются.По лицу знатка пробежала смутная тень, глаза затуманились; в них отразились блики горящих деревень и масляный блеск топких трясин. Раньше страшный дед был, всю округу вот так держал.
И наконец, полотно (по виду некая псевдофотография) «Манекен, гниющий в такси»: по уже несколько вздувшемуся лицу и груди явно мертвой девушки ползают громадныеЕжели кто отомстить кому хотел или напакостить — к нему шли. Такую порчу закручивал — ни в одной церкви не отмолишь. А потом зубья подрастерял, состарился, одряхлел. Яда-злобы да гонору не убавилось, а вот силы уже не те, зато опыта хушь отбавляй.
Покажем ему нашу добычу — глядишь, признает свою работу. Дом Сухощавого оказался на самом краю соседней деревни — уж и не с людьми больше, а на болоте. Один край покосившейся избы сползал в хлюпающую трясину на месте огорода. На бревнах сруба обильно росли поганки. У завалинки Демьян застыл, приостановил Максимку — тот было рыпнулся к калитке.
Знаток указал клюкой на поблескивающие в воротцах шляпки гвоздей, торчащие иглы да булавки. Пустая конура у самого входа голодно дышала угрожающей пустотой. Мол, только сунься. Клюка требовательно стукнула по дереву раз-другой-третий. В хате закопошились, дернулась желтая от пыли занавеска, мелькнула чья-то тень. Высунулась жуткая бледная рожа старика с ввалившимися щеками. Седая — не щетина, а, скорее, шерсть — росла беспорядочными клочьями и залезала едва ли не на лоб.
Серые глазки Сухощавого нервно осматривались, нижняя челюсть дрожала, заскорузлые пальцы судорожно барабанили по наличнику. Прокляну — до конца жизни в говнах ходить будешь. И пацаненка забери. Вон отсель, я кому…. И вновь Демьяну пришлось прикрыть уши Максимке — Сухощавый в выражениях не стеснялся. Сколько Демьян его помнил — был то самый вредный дед от Минска до Смоленска, а мож еще далече. И с возрастом характер его ничуть не улучшился.
Много они с Демьяном крови друг у друга попили — один проклянет, другой снимет и вернет сторицей. Один чертей натравит, другой — кикимор науськает. Словом, бытовала меж Демьяном и Сухощавым хорошая такая, крепкая вражда. И по матушке они друг друга поминали не раз. Однако, было в этот раз в поведении вредного старика что-то неправильное, необычное…. Несолоно хлебавши, Демьян с Максимкой отошли от хаты киловяза, присели на поваленное бревно. Знаток задумчиво пожевал сорванный колосок. Странное дело….
Немца чтоль. А давай-ка мы его до заката покараулим, поглядим, с чего его так трясет. Залезай-ка вон — на стог, да гляди в оба два. Як чего увидишь — свисти. Сам же Демьян привалился к стогу сена спиной, завернул рубаху — а то вся морда сгорит — и задремал. Снились ему топкие болота, грязная водица да что-то мелкое, гадкое, копошится, через водоросли да ряску из болотной утробы наружу лезет. Вот уж и ручки показались, вот и рожки.
А следом раздался жуткий, нечеловеческий крик — так мог визжать младенец в печи, свинья с ножом в глотке; баба, из которой дитятю наживую вырезают. И где-то совсем рядом, кажется, только обернись — хохотала Фроська и девичий смех-колокольчик то и дело переходил в сиплое старушачье карканье…. Автор - Герман Шендеров. Солнце медленно скрывалось за пиками сосен. Вышел Демьян к лесу — рубашка навыворот, шапка — набекрень, хоть и жарко, а порядок такой, сапоги — левый на правую ногу, правый — на левую.
Хушь оно, конечно, и жмет, но потерпеть надобно. А потом обернулся и спиной вперед зашагал. Ткнулся в дерево, сделал круг, да пошел в обратную. Там уперся — и вновь спиною. Лес тут же сделался густой, темный, будто Демьян не только-только сошел с опушки, а уж добрый час пробирается через чащу. Кроны спрятали солнце, зверье обнаглело — шмыгало едва не под ногами; из под кустов да кочек следили за Демьяном настороженные взгляды — нечасто люди осмеливались сходить на тайные навьи тропы, особенно в этих местах, где кровь германская с кровью белорусской мешалась, напитывая землю и ее бесчисленных детей, пробуждая древний, исконный голод из тех времен, когда человек входил в лес не охотником, но добычею.
Здесь следовало быть особенно осторожным — Демьян добровольно ступил на ту тропку, что лес подкладывает под ноги нерадивым грибникам, чтоб те до конца жизни скитались по бурелому, крича «Ау. Чужая, нечеловечья территория — здесь лишь нежити да нечисти вольготно, а Демьян почти физически ощущал, как все тут сопротивляется ему — каждая веточка норовит хлестнуть по глазам, каждое бревно — поставить подножку, каждый вдох — как через подушку.
Вдруг мелькнуло что-то розовое, живое в буреломе — не то спина, не то грудь. То и дело виднелись в просветах меж деревьев крепкие крестьянские ляжки, подпрыгивали спелые груди с кроваво-красными сосками, развевалась черная — до румяных ягодиц — шевелюра. От мы сейчас ее и допытаем — куда Максимка запропастился». Узнал он тот голос. И бабу ту узнал. Да только давно уж те крутобедрые ноги обглодали черви, давно уж те черные глаза вороны повыклевали. Никак не могло здесь быть Ефросиньи.
И все ж, из его горячечных кошмаров просочилась она сюда — то ли память шутки шутит, то ли Навь его испытывает. На бегу не замечал он, как солнце совсем утонуло в море колышащихся ветвей и уступило место бледной безразличной луне. И хотел бы Демьян остановиться, да ноги сами несли — сквозь кустарники да чахлые деревца, по кочкам да пням, к самому болоту. Легконогая бесстыдница аки стрекоза перепорхнула едва ли не по кувшинкам на плешивый островок в камышах.
Бесстыдница оглянулась, расхохоталась, наклонилась, показывая Демьяну широкий зад и лоно, блестящее от женских соков. Засмотревшись на прелести, Демьян на полном скаку ухнул в заросший ряской зыбун по самую грудь. Нахлынувший холод мгновенно сковал конечности. Тотчас забурлило болото, пробуждаясь к трапезе. Водные травы заплелись на ногах да на поясе, неудержимо потянуло вниз. А бесстыдница зашерудила в какой-то луже, нащупала, наконец, и потянула наружу.
И пока ведьма выпрямлялась, держа что-то на вытянутых руках, поднимался, казалось, лишь её скелет. А кожа продолжала обвисать; груди сдулись, опустились едва не до бедер; лицо обрюзгло дряблой морщинистой маской, будто не приходилось боле по размеру; выставленный напоказ срам терял форму, поростал седой жесткой мочалкой. По коже змеились вспухшие вены, проступали коричневые старческие пятна, а волосы на глазах белели и опадали наземь.
На спине кожа и вовсе разошлась на полосы, открыла гребнистый позвоночник и воспаленное мясо — так выглядели спины у тех, кого немцы исхлёстывали насмерть плетьми. Когда Ефросинья выпрямилась и повернулась к знатку — это была древняя лысая старуха, слишком тощая для своей кожи. Именно такой Демьян увидел ее впервые. На руках у Ефросиньи возлежал грязный, морщинистый младенчик с потрескавшейся серой кожей. Был он такой жуткий, гадкий и болезненный, что было ясно сразу — это никак не может быть живым.
А, скорее, никогда живым и не было. Младенчик закряхтел-захрипел как висельник, и ведьма сунула ему в пасть длинный обкусанный сосок; уродец зачавкал. Теперь ужо я тебя из виду не потеряю, должон ты мне, Демьянушка, крепко должон Чур меня. Поди прочь. Быть тябе тятькой младшому нашему. Не отвертисся, Демьянушка, не убяжишь от судьбы-то.
Демьян хотел было что-то ответить, броситься проклятием, спортить напоследок старую мразь, но воды Хатынских болот уже смыкались над макушкой. Там, в воде он увидел, что за ноги цеплялись не ветки да травы, а костлявые руки сгнивших фрицев да волосья утонувших крестьянок. Плоть их отшелушивалась и окружала мертвецов грязным, будто «пылевым» облаком. Выпученные глаза утопленников смотрели с безразличной деловитостью, будто те ведро из колодца тянули.
Но вдруг облики трупов снесло потоками грязных пузырей, и топь изрыгнула Демьяна на берег — мокрого да продрогшего. Следом болото выплюнуло клюку — такого добра, мол, даром не надо. Откашливаясь, знаток слышал за своей спиной:. Нешто ты маленького нашего сиротой покинуть хошь. Сиротой-то несладко, сам поди знашь. Знаток обернулся — на островке вновь стояла обнаженная черноволосая красавица в венке из кувшинок.
Младенчик капризно рвал зубами левую грудь; черная в лунном свете кровь струилась по животу. Грех-то великий уже на тебе, не отмоисся. А я к тебе скоро приду — младшенького передать. Не убяжишь от судьбы-то. Так что ты жди меня, Демьянушка, я ж от тебя не отстану, ты жди, слышишь, жди-и-и…. Демьян уже не слушал, он бежал прочь. Прочь от проклятого болота, где не место живым; прочь от окаянной Ефросиньи, которой не лежалось в могиле; прочь от жуткого младенца, приходящегося Демьяну… кем?
Этого он не знал, а если и знал — то старался любой ценой отогнать от себя это знание, что, подобно камню на шее, тянуло его вниз, в черную пучину, куда он осмелился заглянуть лишь однажды, одним глазком, и теперь эта тень всегда следовала за ним. Демьян бежал без оглядки, куда глаза глядят, не обращая внимания на хлещущие ветки и стремящиеся прыгнуть под ноги кочки, распугивая ежей, белок и прочую живность да неживность. Остановили его лишь звуки тихой заунывной песни, лъющейся откуда-то снизу, будто из ямы.
Знаток замедлился, перебрался через торчащие на пути выкорчи, и едва не скатился кубарем — перед ним оказался овраг с пересохшим ручьем — остались лишь отдельные лужи, полные гнилой стоячей водицы и дохлых головастиков. Песня лилась из полой утробы громадного прогнившего бревна, и здесь, на спуске, уже можно было различить отдельные слова:. Демьян облегченно выдохнул — нашелся Максимка. И не в желудке волка, не в трясине и даже не в лапах фараонки. Мальчонку сховал самый обыкновенный, безобидный по сути, бай, разве что малеха одичавший.
Приглядевшись к логову бая, знаток хушь и стемнело — а приметил остатки печной трубы и утопающий в земле скат крыши. Хозяева, видать, дом бросили, а, может, околели, и несчастный бай, похоже, остался привязан к месту и теперь, поди, пел свои колыбельные разве что лягушкам. А тут дитё подвернулось — вот и увлекся. Но, вслушавшись, Демьян ускорил шаг, а старушачий тенорок продолжал тянуть:. Сколочу тебе гробок Из дубовых из досок.
Завтра грянет мороз, Снесут тебя на погост. Бабушка-старушка, Отрежь полотенце, Накрыть младенца. Мы поплачем, повоем, В могилу зароем». На последнем куплете Демьян буквально врезался в бревно, отчего тому на голову посыпались личинки да жуки-короеды. Бай — маленькая тщедушная фигурка, будто слепленная из тонких косточек, прелой листвы и паутины осторожно повернулась; сверкнул пустой зев, заменявший обитателю Нави лицо. Многосуставчатое создание осторожно передвинулось, загораживая лежащего без движения Максимку.
Все тело пацана покрывала полупрозрачная тонкая пряжа. Одичавший бай продолжил песенку, и на глаза спящего Максимки легла еще одна нить тончайшей паутинки:. Но страшнее всего было то, что спетые ими они и правда начинали действовать. Навий неуверенно пропищал что-то на одной ноте, а потом все же вымолвил:. Страшная судьба, лихая… Отчим мамку-то по голове обухом хватит, да и убьет совсем. Максимка-то не сдержится, да загонит тому нож в пузо.
Приедут, заберут Максимку, да на Северах грязной заточкой глотку за пайку хлеба перережут… Хай лучше здесь, со мной засыпает, да сны бачит… Без боли и страданий. Навсегда, — напевно отвечало создание, а потом вновь затянуло:. Хоть сегодня же помри. В среду схороним, В четверг погребем, В пятницу вспомянем Поминки унесем». Взглянул Демьян на пацана и понял — так оно действительно и будет. Как он Свирида ни стращал, тот все равно примется за своё, и либо совсем убъет Максимку, либо погубит его.
Если только не…. Тебе ль не знать — твоя-то, вон, писана-переписана. Все одно — не ты с ней, а она с тобой сладит, не мытьем так катаньем. А хочешь — кладись сюда. Я и тебе поспеваю. У тебя, Демьян, одна боль впереди, из года в год, да с каждым годом горше. Бай осторожно подтянул бледное тело мальчика к краю бревна. Когда Демьян уже протянул руку, вцепилось в запястье — слабенько, но хватко, как умирающая старушка. Ты, Демьян с Навью договорился. Коли мальчонку не спасешь — сполна расплатишься, а за тобой еще с прошлого раза должок, я ведаю.
Мы все ведаем. Демьян вырвал руку, поскорее схватил Максимку — тот не дышал — и принялся сдергивать с него липнущую к рукам паутину. В первую очередь с глаз, смежившую веки вечным сном, с горла — остановившую дыхание; вытянул через глотку длинную плотную нить, оплетавшую сердце. И пацан закашлялся, задышал, судорожно дернулся, открыл глаза, увидел Демьяна и разрыдался у того на плече. Знаток быстро поменял сапоги местами, и тут же по ногам разлилось почти небесное блаженство — наконец-то левый был на правом, а правый — на левом.
Шапку Демьян потерял еще в болоте, так что оставалось только вывернуть рубаху, но было не до того — уж брезжил рассвет, а коли новый день по ту сторону леса встретишь — так уж там и останешься, вовек не выйдешь. И Демьян побежал, прижимая к себе Максимку, оскальзывался на стенках оврага, спотыкался и бежал дальше, пока, наконец, неожиданно посреди бурелома их не выкинуло на опушку.
Гляди ж ты, выбрались. Мамка Максимка — ясно дело — рассыпалась в благодарностях, знаток только головой мотал — не положено мол словами благодарить. Та поняла по-своему, принесла какие-то бумажные рубли, но и денег Демьян за работу не брал — только гостинцы. Кое-как собрала по дому немного муки, сала да еще по мелочи.
Максимка — уж здоровый лоб — лип к мамке как кутенок и сглатывал слезы, а вот Свирид, похоже, был не слишком рад возвращению пасынка. Он, конечно, потрепал пацана по холке, но всё как-то больше оглядываясь на Демьяна, и знаток был уверен — стоит ему уйти со двора, как Свирид сызнова продолжит свои измывательства. И кто знает, может, прав был бай, мотать парнишке срок где-нибудь в Магадане, покуда он, такой дерзкий да резвый не наткнется кадыком на бритвенное лезвие.
Судьбу мальчонки нужно было поменять. И, судя по всему, Демьян уже знал, как. И меня Ефросинья учеником в двенадцать взяла Я пришел, гляжу, ты лежишь, сопишь в две дырки, як убитый. Мож было там чего. Мальчик не ответил, но по энергичным кивкам знаток понял — перед глазами пацана все еще стояла безглазая рожа бая с пастью, набитой прелой листвой. Знаткой он у вас. У него вон, и значок октябрятский есть, и в школу ему в сентябре, — ахнула мамаша, — Не треба ему это.
Не согласная я. Ну, скажи ему. Сможет вас навещать, но не чаще раза в неделю. Слышишь, Максимка. Будешь у меня обучаться. Парень посмотрел полными слез глазами на мать, обернулся на отчима и, коротко помолчав, кивнул. Возможно, там, внутри полого бревна под паутиной смертной сени он видел сны о своем будущем, слышал, что шептал бай, и где-то в глубине души знал, чем бы закончилась его история, останься он жить с матерью.
И близко не подходи — Полкан тебя покуда не знает — порвет. Вернувшись домой, Демьян потрепал по ушам Полкана — тот, увидев хозяина живым и здоровым, радостно заворчал, что трактор. Знаток бросил негустые «гостинцы» от Максимкиной семьи на стол, стащил рубаху, с ненавистью зашвырнул клюку на печь — хоть ты синим пламенем гори — и включил газовую конфорку. Заварил себе чай с травками и мятой, впервые за день закурил; с удовольствием вдохнул тяжелый дым от крепкого самосада.
Взглянул вдаль, на черные просветы между соснами. Кажется, в одном из них мелькнула голая бледная фигурка не то с черными, не то с седыми волосами. Вместе с ветром до слуха его донеслись мелкие, будто горох покатился, издевательские смешки. Яркое летнее солнце едва-едва проникало в темный заболоченный овраг. У самого затона, внутри трухлявого бревна прятался ни жив ни мертв Максимка.
От ветра дрогнула паутина. Паук-крестовик недовольно замахал лапками, забегал по краю, защищая угодья от чужака. Максимка плюнул в центр паутины, и та задрожала, затряслась, но хозяин и не думал покидать насиженного места. Соседство паука Максимке, конечно, не нравилось, но оно всяко лучше, чем попасться на глаза Свириду. Тот рыскал где-то поблизости, хромал неуклюже, проваливаясь в топкие лужицы и пьяно ревел:. И замена эта ничуть не радовала обоих.
Колченогий инвалид, казалось, был обижен на весь мир, но более всего — на Максимкину мамку и самого Максимку, отчего обоим нередко доставалось на орехи. И если мамку Свирид поколачивал хоть и с оттяжкой, но зная меру, то самого Максимку бил смертным боем за все подряд. Куры потоптали огород — получай, Максимка. Уронил ведро в колодезь — неделю на пятую точку не сядешь. Никто был Свириду не указ — и на сельсовете его песочили, и мужики собирались уму-разуму поучить.
Сельсовет только руками развел — инвалид, мол, да еще и ветеран, на восточных фронтах в голову ранен. И мужики туда же — отловили с дубьем, а он как давай ножичком играть, блатными словечками кидаться да корешами угрожать — те только поматерились да разошлись. Сколько раз Максимка мамку просил, давай, мол, выгоним его, а та — ни в какую. Где она нынче мужика найдет, да еще с такой пенсией?
И терпела. И Максимка терпел. Покуда спросонья в сенях бутылку самогонки не раскокал. Сердце — в пятки, пальцы — лёд. Понял Максимка, что теперь-то ему не сдобровать. Хорошо если просто поколотит, а то ведь этот и убить может — ему-то что, он контуженный. И правда, проснулся Свирид к полудню, шел опохмелиться да день начать — а от бутыля одни осколки. Страшно взревел Свирид — Максимка аж от сельпо услыхал и припустил от греха подальше в подлесок. Ничего, побродит, повоет, а если повезет — найдет, где опохмелиться, да и уснет до завтра.
А там день пройдет, Свирид ничего уж не вспомнит. Максимка зажал рот, чтобы не выдать себя ненарочным вздохом. По лицу от страха катились слезы. Вдруг чья-то ладонь нежно, почти по-матерински провела по щеке — точно паутинка коснулась. Тьма зашептала комариным писком и шелестом листвы:. Максимка было дернулся — пущай уж лучше Свирид отлупит, чем узнать, кто это такой ласковый живет в трухлявом бревне.
Да куда там. Ладонь плотно зажала рот, поперек живота перехватило и потянуло куда-то вглубь бревна — в узкую щель, куда Максимка даже ногу бы не засунул, а теперь проваливался весь. Ласковый голос продолжал шептать:. Демьян хоть в поле и не работал, а вставал все равно спозаранку — привычка, чтоб её. Жил он бобылем — мать немцы пожгли, а отец и того раньше в петлю полез, ни жены, ни детей Демьян не нажил. После войны, вдоволь напартизанившись по лесам да болотам вернулся в родные края и занял заброшенный дом у самой кромки леса.
Вел хозяйство один — свой огород, куры, да и соседи бывало приносили чего. Потянулся Демьян, попрыгал на месте, руками помахал, ногами подрыгал — кровь разогнать, зачерпнул полное ведро колодезной воды, умылся, задал корму курам, швырнул Полкану мясные обрезки со вчерашнего ужина и сам уселся трапезничать. Два яйца — свежих, только из-под несушки, краюха черного да пук зеленого луку. Только было Демьян захрустел белой головкой, как на улице раздался Полканов лай.
Тут надо сказать, что Демьяна местные опасались и неспроста: слыл он человеком знатким, да еще суровым. До сих пор ходили слухе о бывшем местном алкаше и тунеядце Макарке — тот с тяжкого похмелья залез было в окошко к Демьяну, чтоб поживиться горячительным. Что в ту ночь произошло в хате — не знает никто, зато на все Задорье было слышно пронзительный, полный запредельного ужаса вой. А на следующий день стоял Макарка c пяти утра у здания сельсовета — наглаженный-напомаженный, начисто выбритый и в военной форме — ничего приличнее, видать, не нашлось.
А едва пришел председатель — бросился перед ним чуть не на колени и давай просить работу любую, хоть какую, а то мол «ночью висельник придет и его задушит». Председатель, конечно, посмеялся, но отрядил его на общественные работы — там подсобить, тут прибраться, здесь навоз перекидать. И со временем стал Макарка-тунеядец Макаром Санычем, народным депутатом, человеком уважаемым. Однако, местные отмечали, что на дне голубых глаз все еще плещется какой-то неизбывный, глубинный ужас, заставлявший Макара Саныча нервно потирать шею каждый раз при виде Демьяновой хаты.
А еще пить бросил — напрочь, как отрезало. Даже по праздникам. Говорит, от одного запаха горло перехватывает. Оно, конечно, мракобесие и противоречит идеологии просвещенного атеизма, но то больше в городах да по радио. В Задорье ты поди-найди фельдшера посередь ночи коли жена рожает или скотина занемогла. А ведь бывают и такие дела, что и фельдшера, и участковые и даже народные комиссары руками разводят.
И тогда шли на поклон к Демьяну Рыгорычу. У ворот стояло человек шесть, над бабьими платками блеснула кокарда на фуражке участкового. Громко всхлипнула Надюха — мать Максимки. Младше Демьяна годков этак на пять, она запомнилась ему глупой брюхатой малолеткой, польстившейся на городского хлыща-агронома. Тот так и не вернулся к Надюхе — то ли уехал обратно в свой Ленинград, то ли сгинул, а Надюха осунулась, постарела, связалась с пьяницей Свиридом и обзавелась никогда не сходящими синяками на сбитых скулах.
Сам Свирид стоял рядом с участковым и со скучным видом щурился, водил жалом — похоже, все происходящее его ни капельки не интересовало, и больше всего ему сейчас хотелось опохмелиться. На левом его виске волосы росли клочками, окружая огромный розовый рубец над ухом шириной в ладонь. Ухо же было черное и обгрызенное, как подгоревший сухарик. Як зрану пропав, так и… с концами.
От его взгляда не укрылось, как полыхнули глаза Свирида. Я ему только наподдать хотел — для науки, а он уж дал казака. Я ж проснулся, самого колотит, трясет — у меня инвалидность, мне треба, а он… Ну, на мое место встань, а. Пропавший дитёнок — это скверно. Места в округе дикие, кругом топи да трясины. Шаг в сторону с тропинки, и уж ухнул по уши. Сколько их таких фрицев-то по оврагам да зыбунам лежит, разлагается.
Злая здесь земля, голодная, кровью да костями разбуженная. Тут и взрослому человек пропасть как нечего делать, а уж дитёнку-то… — Ну-ка признавайся, где пацана последний раз бачив. Демьян сплюнул, плевок приземлился в шаге от ноги пьяницы. Заохали кумушку, промямлил милиционер: «Так-так, товарищи, поспокойнее…». В мозгу жгло от вспыхнувшей там злобы; зубы скрипели друг о друга, в глазах колыхался кровавый туман.
До конца жизни под себя ссаться будешь, а конец придет скорехонько. Лежать тебе в земле, да висеть тебе в петле, на пеньковой на веревочке, ту пеньку ужо маслом с адской сковороды смазали, гребнем из мертвяьчих ногтей прочесали, вьются три пряди-перевиваются, раз конец — сплёл гнилец, два конец…. Не губи, батько. Чьи-то пухлые пальцы вцепились в локоть, потянули. Сквозь пелену гнева Демьян разглядел искаженное суеверным ужасом лицо Максимкиной матери.
Та повисла на Демьяне, как отважная собачонка, не пускающая незваных гостей в дом, — Он не будет больше. Не губи…. Демьян выдохнул, помотал головой, прогоняя воспоминания. В мозгу эхом билось «батько-батько». ХХ век глазами гения. Дали обещал устроителям, что это будет самая удивительная и захватывающая выставка первой половины XX столетия. Чтобы подчеркнуть масштаб и грандиозность затеи, Дали решил установить в центре экспозиции огромный объект, идеальный в своей завершенности на взгляд маэстро, разумеется.
Маэстро задумал создать автомобиль, внутри которого идет дождь, пол устлан плющом, а по манекену, сидящему на заднем сиденье, ползут улитки, которыми славится Бургундия. Дали стоило немалого труда убедить руководство выставки в необходимости реализации своей идеи, поскольку доводы, кажущиеся самому сюрреалисту убедительными, не убеждали никого, кроме него самого.
Эльфийка сделала несколько пассов руками, и произнесла заклинание, накладывая купол непроницаемости звуков. Как ты помнишь, тогда мы взяли одного из курьеров, а другой покончил с собой раньше, чем до него добрались. Да что я говорю, ведь именно ты, Зур, и преследовал сутулого. Дальше нить рассказа перехватила девушка. Однако с недавних пор, началась серия убийств, которые не оставляют сомнений в том, что кто-то накапливает жизненную энергию.
Эсть подозрение, что этот неизвестный, собирается выпустить в наш мир драконов, для чего и использует "око". Шеф считает, что это могла быть давно продуманная акция, хотя я склоняюсь к тому, что новый хозяин артефакта просто попал под воздействие одного из драконов. Так же надо начать охоту на ночного убийцу. Я и Торин, будим охотиться, а уж вы, проверяйте ордены и колдунов. Завтра с утра собираемся здесь, и обсуждаем результаты работы. Дай мне хоть шанс. Между нами не может быть ничего, кроме нормальных рабочих отношений.
Я не собираюсь размениваться на короткие интрижки, не собираюсь плодить полукровак, и уж тем более связывать жизнь с тем, кто проживет в несколько раз меньше чем я. На эту тираду, у светловолосой эльфийки ушла уйма сил, и на какое-то время, ей пришлось замолчать, что бы хоть как-то прийти в себя. Леха тоже молчал, уставившись в окно.
Он уже несколько месяцев пытался добиться свидания со своей коллегой, но только сейчас она дала хоть какие-то объяснения своим отказам. Конечно не все причины были правдивы, и скорее всего главная так и не была высказана, но и услышанного было достаточно. В общем, у нас ничего не получится, ты уж не обижайся. Мужчина только кивнул, и провел рукой по коротким черным волосам. Он уже привык к длинным волосам, и все еще не избавился от привычки поправлять выбившиеся локоны.
Посмотреть действительно было на что, летний Петербург в солнечные дни очень красивый, особенно в районах, где сохранилась архитектура старых мастеров. Жизель была рада смене темы, так как и сама нервничала из-за этого разговора. Ей нравился Алексей, и она симпатизировала ему, как младшему брату. По дороге больше не разговаривали, для общения с магами нужна свежая голова и крепкая воля, иначе можно попасть под их воздействие.
За железной дверью оказалась проходная, где на диване сидели три замаскированных тролля. За столиком у телефона сидела девушка-оборотень, с явно выдиляющимися кошачьими чертами лица. Жизель на правах старшего, сразу направилась в офис главного адепта ордена, а Леха, со скучающим видом стал слоняться по коридорам. Незаметно он активировал детектор, спрятанный в кармане, и стал вплотную подходить к каждой двери. Орден "черной розы" как и большинство орденов своего типа, принимал в свои ряды почти всех желающих, за исключением только демонов.
Ито это было только официальное правило, в случае если такой кандидат появился бы, никто не сомневался, что его приняли бы с большой радостью. А пока, слоняясь по длинному коридору, Алексей встречал самых разных представителей разумной жизни. Тут были гоблины, тролли, оборотни, темные эльфы, гномы, но основную массу составляли люди, обладающие хоть какими-то магическими способностями. Также, в этом здании, можно было встретить орка или русалку, которые были в напряженных отношениях с законом.
Внезапно, рядом с одной из дверей, маленькая коробочка в кармане сильно завибрировала. Леха оглянулся, проверяя, что никого поблизости нет, и надавил на ручку двери. Замок тихо щелкнул, и проход открылся, в то же мгновение, в комнате лишенной окон, вспыхнули алхимические лампы. Его взгляду предстали ряды столов, на некоторых из которых лежали туши животных, оказавшиеся живыми при ближайшем рассмотрении.
Это было невероятно, ведь собака с вырезанными почками, подсоединенная к трехлитровой банке мутной жидкости, не может выжить. При внешнем осмотре животных, стало ясно, что у многих из них отсутствуют жизненно важные органы. Хорошо, что я сюда заглянул. Пальцы привычно забегали по клавеатуре телефона. Пришли группу захвата в здание "черной розы", предположительное обвинение, незаконное использование некромантии. Тут детектор снова завибрировал, привлекая внимание агента к каменному кубу, лежащему на высоком столе.
Поверхность куба была матово черной, и как будто поглощала лучи света. От артефакта исходило такое излучение темной магии, что аж дух захватывало. У него на руках были резиновые перчатки, а из кармана торчал шприц. Скоро сюда прибудут эксперты, которые определят степень вашей вины. Тут же из боковой двери, ранее Лехой не замеченной, выскочили еще три "хирурга", вооруженные своими рабочими инструментами.
У агента как-то сразу поубавилось уверенности в своих силах, даже появились некоторые сомнения насчет того, стоило ли так открыто предъявлять обвинения. Нет, с двумя людьми он справится легко, но вот жилистый русал, и темный эльф вызывали серьезные опасения. Пока он раздумывал, единственный выход перекрыли туши двух троллей, один из которых предлагал устроить экскурсию по этому зданию.
Действовать пришлось быстро, и не задумываясь о гуманности средств. Вскинув руку, Леха послал огненный шар в троллей, другой рукой выхватил пистолет, и разрядил его в команду хироргов. Один "белый халат" умудрился вовремя отскочить в сторону, а затем размахивая скальпилем на длинной рукоятке, кинулся в атаку. Это оказался тот самый парень с писклявым голосом, и оказалось, что он давольно хорошо владеет своим оружием, и при этом очень быстро двигается.
Несколько раз пришлось увернуться, один раз скальпиль чиркнул по руке, распаров рукав и предплечье. Только после этого, получилось достать ретивого доктора рукояткой пистолета, заехав ему прямо в висок. Но и тут не повезло, удар оказался слишком сильный, и с противным хрустом, височная кость проломилась. На шум стали сбегаться остальные обитатели здания, весьма многообещающе поглядывая на агента, но не нападая. У него за спиной стояла Жизель. Они же пытались меня убить. Разве нельзя было оставить в живых хоть одного некроманта?
Теперь, мы даже не сможем провести достойную проверку, и придется заплатить за увечие одного из охранников. Алексей сам понимал, что опростоволосился, не рассчитал силу, не продумал свои действия. Теперь орден просто пообещал, что будит более глубоко изучать род деятельности тех, кому сдает помещения. И ведь не придерешься, лаборатория действительно находилась в аренде, и не осталось никого, кого можно было бы допросить.
По видимому, у "черной розы" опытная команда бугалтеров. Орден состоит из всяких отбросов, и ни на что серьезное просто не способен. Здание ордена "черепа" представляло собой старый переоборудованный завод. Как и ожидала эльфийка, у лысоголовых не нашлось даже серьезных артефактов, зато в подвале были залежи мелкой контрабанды. Гоблин переводил взгляд с девушки на мужчину, несколько минут соображая, может ли выкрутиться. Затем повесил голову, и заговорил: - к сожалению я не многое знаю, но пологаю вы имеете в виду похитителя жизни?
Не могу сказать кто это, и вообще один ли работает, но мое мнение такое, без демонов тут не обходится. Убивают только преступников, при этом не важно, убийца это или обычный карманник. Больше ничего сказать не могу, разве что вы можете поспрашивать в "жерле вулкана", там собирается весь свет магической жизни Петербурга.
Ну разумеется из тех, у кого проблемы с финансами. Отряд для изъятия контрабанды, прибудит завтро утром. Гоблин еще больше повесил голову, и сбичиво поблагодарив, поспешно засеменил куда-то в сторону своего кабинета. Обсуждение посещения "черепов" продолжилось уже в машине. Или он просто настолько хорошо врет, что и сам верит в свои слова.
Но я сильно сомневаюсь, что такой талант стал бы пропадать в подобной дыре. Ладно, возвращаемся в офис, уже поздно. Солнце действительно садилось, предавая городу зловеще-таинственные очертания. Санитар хорошо постарался, так затянул повязку, что даже пульс почти не прощупывался. Разрушая миф о том, что гном и орк не могут работать в одной связке, Зур и Торин, развили активную деятельность. Сперва они разделили город на зоны, и в каждую зону отправили патруль.
Для этого пришлось привлечь все силы, даже зеленых выпускников академий. При этом самое большое внимание было уделино тем секторам, в которых произошло наибольшее количество нападений. Сами гном и орк, вооружившись скромными наборами для охоты на чудовищь, отправились в центр города. Зур был патриотом своей страны, именно этим он объяснял то, что продолжает разъезжать в старой "девятке", хотя почти все коллеги успели обзавестись новенькими иномарками.
Орк не стал комментировать замечание, только скрипнул зубами, про себя перебрав ближайшую родню Торина, вплоть до кротов, от которых по мнению орка эта раса произошла. До заката ничего не произошло, да и первая половина ночи прошла спокойно. Под шум матора, гном развалившийся на заднем сидении, задремал около полуночи. Когда Зур уже собирался поворачивать в сторону офиса, по рации пришло сообщение. Руки быстро вывернули руль, а нога вдавила в пол педаль газа.
Зур торопился, и надеялся что до его прибытия нападавшего не убьют. Доехали за пару минут, благо находились близко от места событий. Машина еще не успела остановиться, а орк с гномом уже вылетели их распахнувшихся дверец. Под разбитым фонарем происходило настоящее сражение, трое молодых агентов окружили существо, более всего похожее на гигантского мохнатого пса с крыльями. Но ужаснее всего было то, что один из молодых бойцов, уже лежал на земле, истекая кровью.
Трое его товарищей тоже не могли похвастаться успехами, собака размером с лошадь, постепенно выпутывалась из магической сети, а оружие они уже израсходовали. Торин не отстал от напарника, разрядил в пса два орнеметалеля. Однако порядоваться успеху не успел ни тот, ни другой. Молния и огонь только слегка отбросили монстра, и подпалили ему шерсть. А пока Зур создавал еще одно заклинание, существо повело себя очень неожиданно, и побежало по широкой дороге, расправляя крылья и используя ее как взлетную полосу.
Парализующее заклятье прошло прямо под брюхом монстра, а огнеметатели только слегка его задели. Подобравшиеся новобранцы вытянулись в струнку, и старший из них заговорил. К нашему удивлению, зверь даже не поморщился, только отвлекся от истязания тела, и кинулся на нас. Даже огненные осы и ледяное копье не смогли ему навредить, и только когда он добрался до Геры, мы смогли накинуть магическую сеть.
Как вы сами видели, это тоже не смогло его надолго задержать. Парня начало трясти, а в глазах читалась еле сдерживаемая истерика. Неповезло ребятам. Глава 2 Влад проснулся ранним утром, солнце еще только поднималось над горизонтом, а молодой маг уже чувствовал себя отдохнувшим. Уже десятый месяц он жил в двухэтажном особняке своего учителя, расположенном посреди леса в мало населенной области.
До города можно было добраться за два часа, и еще двадцать минут идти пешком, до ближайшей автобусной остановки. Попав в академию магов, Владислав был несколько разочарован, так как выяснилось, что он склонен к магии земли, а точнее к отросли ранее занимаемой друидами. Боевая стихийная магия была почти недоступна, и это стало главным фактором того, что его определили в ученики к одному из старейших магов, и единственному, кто специализировался на растительной и животной магии.
С первых же дней, молодой ученик, осознал, что его новому учителю нужен не тот, кето будит перенимать его знания, а тот, кто будит выполнять, роль заботливой сиделки. Старый маг, был настоящим кладезем знаний, и в своем приклонном для человека возрасте, сто двадцать два, он продолжал проводить различные исследования.
В своем ученике, старик души не чаял, Влад внимательно выслушивал все его теории, старательно штудировал книги, помогал в лаборатории, и следил за тем, что учитель ест, и какие ингредиенты использует. Уже несколько раз старый маг едва не выпил серной кислоты, вместо зеленого чая, просто задумавшись над очередной загадкой природы. В доме Влад жил один, учитель предпочитал ночевать в своей лаборатории, что бы не отрываться от исследований.
Всего несколько раз он покидал город, проводя для ученика познавательные экскурсии. Старая "Моторола" заиграла до боли знакомую мелодию. Неприятной особенностью старика было то, что он мог позвонить в любое время дня и ночи, и потребовать от ученика немедленно появиться в нужном ему месте. Влад смахнул со стола несколько книг, которые успел прочитать за несколько дней, и направился к выходу.
Открыв дверь, он обнаружил Гоблина, спящего на пороге. Тут он заметил опалины, и запекшуюся кровь. Пес жалостливо посмотрел на хозяина, и заскулил, как бы прося его пожалеть. Перед внутренним взором промелькнула картина прошедшей ночи. Полученные сведения не улучшили его настроения. В любом случае, придется стать еще осторожнее" Сняв с ошейника серебряный медальон, Влад поднес его к медальону накопителю, висящему у него на шее.
Внутри золотистой оболочки находился кристалл, в котором плескалась энергия. Накопитель был довольно сложным изобретением, так как в него помещалось огромное количество энергии, и в его создании неоценимую помощь оказал старый учитель. Из серебряной игрушки, к более крупному медальону, потянулись тонкие белые нити. В туалет ходи только на задний двор, и сразу обратно домой.
Затолкав пса в дом, Влад накинул на плечи длинный кожаный плащ, спрятал на поясе короткий жезл, с шаром из мутного стекла в форме капли, укрепленным на вершине деревянного основания, и вышел на улицу. Жезл тоже был создан при помощи учителя, в нем были заключены некоторые атакующие заклинания, а так же, с его помощью можно было поглощать энергию. Пару месяцев назад, когда учитель узнал об участившихся убийствах в городе, он заставил своего ученика обзавестись оружием.
К выбору Влад подошел очень оригинально, он заменил ногтевые фаланги со второго по пятый палец правой руки, на накопительные кристаллы, способные выстреливать слабой молнией. Это была очень болезненная операция, рука долго не заживала. Зато теперь не нужно было стричь ногти, роль которых теперь играли искусственные имплантаты, сделанные на основе алмаза. Для своего ученика, старый манн не жалел денег. Вся дорога заняла два с половиной часа. И это при том, что лаборатория магистра Виктора, находилась на краю города.
Перед самой входной дверью, Влада кто-то схватил за руку, и грубо остановил. Владислав резко обернулся, и посмотрел на лысого человека в джинсовом костюме, который протягивал ему глянцевый журнал. Не узнать под личиной одепта ордена "черепа", молодой ученик мага не мог, ведь он первым делом начал налаживать связи в новом для себя мире, и уже успел обзавестись некоторым числом сторонников и подчиненных. Появление гоблина могло означать только одно, что-то пошло не так.
Взяв глянцевый журнал, Влад рассеяно махнул рукой, и скрылся за дверью двухэтажного здания. К первой странице была прикреплена записка, в которой коротко описывалось появление агентов, цель их поисков, и внешность. На последней строке выделялось название клуба, в который гоблин послал "ищеек". Виктор скорбно поднял глаза к потолку, как бы изображая отчаяние из-за недогадливости своего ученика, но уже через секунду он забыл о теме разговора, да и о том, что ученик только пришел.
Старик указал на микроскоп, над которым только что нависал сам. Надо сказать, что внешне этот человек как никто лучше подходил бы на роль средневекового мага, если бы не был привязан к благам современного мира. Влад уставился в трубку микроскопа, и сразу же увидел крупных зеленых бактерий, очень подвижных и пожирающих железную пыль. Если таких малышей сбросить к примеру на марс, то лет через двести, там появится вполне сносная прослойка воздуха. Ведь еще в молодости я был готов начать озеленение луны, мой учитель уже тогда создал первые образцы растений, и оставалось только получить разрешение и установить врененные куполы.
Но проект закрыли под предлогом того, что обычные лчди уже довольно хорошо изучили луну, и знают, она необитаема. Весь день прошел в постоянных экспериментах над новыми образцами, для которых Влад уже придумал новое применение. Из рабочего дома учителя, он вышел уже перед самым закатом, солнце почти коснулось горизонта, а небо уже окрашивалось в оранжевые тона.
Достав пачку сигарет, которую он держал как раз для таких случаев, Влад кинул троллю всю пачку. При этом шепотом произнес. Так же, пусть сведет меня с какой ни будь бандой, из серьезных. Товар передавайте по старому, не думаю что курьеров будут перехватывать. Тролль тупо кивнул, он не был посвещен во все переплетения, которые заставляли его шефа работать с молодым магом, но память у него была хорошая, а потому он мог безошибочно передать слова человека главе ордена.
Хватит ли этого" думал Влад, удаляясь от места встречи с связным своих подручных. Никто бы не поверил, что всего за год, один человек может развести такую бурную деятельность, но это только из-за того, что слишком мало люди знают о способностях настоящих фанатиков. Сейчас Влад шел по опустевшей дороге, он опаздал на последний автобус, и теперь ему предстояла долгая прогулка. Но человек не замечал усталости, он даже не обращал внимания на проезжающие попутные машины.
Все его сознание было занято созданием нового плана. При этом движения тела стали очень скупыми и неловкими, как у человека с затекшими ногами, а глаза остекленели и уставились куда-то далеко, куда не способен был достать ни один взгляд. Из полузабытия, Влада вывел тонкий женский крик, доносящийся из леса рядом с дорогой. Не торопясь, он свернул на неприметную тропинку, отметив, что метрах в ста, у обочены припаркован черный внедорожник.
Идти пришлось недалеко, через пару минут, молодой маг увидел разношерстую, в прямом смысле, компанию молодых парней, которые держали на земле рызеволосую девушку, зажимая ей рот и привязывая руки к деревьям. Их намерения сомнений не вызывали. Эльф из светлых, это плохо, тихо замять не получится". Эти мысли были максимально спокойными, и даже равнодушными, уже ничего не решающими. Вытянув вперед правую руку, Влад выпустил заряд молнии из четырех пальцев, в блондина эльфа, от чего парня отбросило на два метра, и приложило о ствол дерева.
Тролль действительно был дебилом, пропившим и прокурившим последние мозги, которыми природа и так не радовала эту расу. Но именно поэтому он первым и кинулся на неожиданно появившегося противника. Майра с каким-то неожиданным безразличием уже ждала, когда с нее сорвут остатки изорванного платья, и начнут насиловать. Скорее всего, ее после этого просто убили бы, ведь официально власти защищали такие малочисленные народы как оборотней, но на деле, никто даже не стал бы искать пропавшую лису.
Теряя связь с реальным миром, она не сразу увидела новое действующее лицо, а осознавать происходящее начала только тогда, когда ее взгляд упал на лежащего неподвижно эльфа. Фалкор, светловолосый красавец, предложивший молодой девушке прогуляться с ним, и парой его друзей, заманивший ее в машину, и виновный в том, что она оказалась в такой ситуации, неподвижно лежал в странной позе, более подходящей для сломанной игрушки. Переведя взгляд на основное действие, Майра увидела высокого худощавого человека, в кожаном плаще синих джинсах и белых кроссовках.
Движения незнакомца были резкими и некрасивыми, удары плохо поставленными, но удивительно сильными. От каждого соприкосновения его кулака с телом одного из трех оставшихся противников, раздавался глухой хлюпающий звук, иногда смешивающийся с хрустом костей. Эльф был главным в этой шайке, и самым умным. Лишившись лидера, его дружки слишком долго не могли понять, с кем свила их судьба. Когда же они начали осознавать серьезность происходящего, было уже поздно.
Майре самой стало страшно, когда незнакомец посмотрел на нее своими блестящими глазами, в которых плескалось безумие. Она почувствовала себя абсолютно беспомощной и слабой, только поймав взгляд этих глаз, хотя даже когда ее волокли в лес, пыталась сопротивляться своим похитителям. А когда он улыбнулся, самой обворожительной из когда либо виденных улыбок, лиса почувствовала как тепло растекается по телу, и обмякла на мягкой земле.
Вопрос был задан так, будто незнакомец собирался наказать только что избитых им парней. Веревки слегка натянулись, и окончательно ослабли, освобождая руки и ноги, но девушка еще некоторое время лежала на земле, зажмурив глаза, и пытаясь привести мысли в порядок. Когда же она посмотрела на своего спасителя, то чуть не вскрикнула. Парень прикладывал к груди эльфа восковую печать, которая тут же начинала светиться, а лицо находящегося без сознания светлого, покидали все краски.
Она немного разбиралась в магии, и сразу поняла, что восковая печать высасывает из эльфа жизненную силу. По моему, такие существа, не имеют права на жизнь, и даже на суд, который скорее всего оправдает их, или назначит настолько мягкое наказание, что они вернутся к своему занятию уже через пол года. Майра стушевалась, она не знала, что возразить, кроме бональных фраз, вроде "судить должны те, кто поставлен для этого законом". Но самым ужасным стало то, что она поняла, что и сама не верит в эти фразы.
Вместе мы уничтожаем паршивых овец, отчищая общество от таких элементов как убийцы и насильники. Как волки - санитары леса, так и мы - санитары общества. Эти страшные слова были произнесены таким бархатным голосом, который просачивался в глубину души, обволакивая ее в мягком теплом тумане. Этому голосу хотелось верить, даже если он говорил откровенную лож. Тем временем парень провел ритуал со всей четверокой, и теперь стоял над телами, читая заклинание.
В один миг лес ожил, густой кустарник расступился, из него высунулись длинные побеги, которые обхватили мертвые тела, и утащили в самую гущу. После этого кустарник вновь сошелся, закрывая от посторонних глаз спрятанные тела. С тропы тоже пропали все следы пребывания четверых друзей, остались только следы молодого мага и лисы.
Майра вспыхнула, чувствуя как краснеет ее лицо. Все это время она не замечала, что платье превратилось в изорванную тряпку, которая только чудом не падала с хрупкого тела. Однако она приняла помощь, одной рукой прикрываясь, а другой й сжав необычно мягкую ладонь парня. Наверное я переночую в лесу, а завтра уже поеду обратно. Тут же из земли потянулись тонкие нити, которые прямо на теле девушки соединили обрывки платья, даже не оставив швов там, где ткань была разорвана.
Да, раз уж уже поздно, я могу предложить пройти ко мне, я живу в нескольких часах ходьбы. Утром можно будит сесть на автобус до города. Если конечно это не будит наглостью с моей стороны, и если ты не боишься собак. Майра посмотрела на своего спасителя еще раз, теперь его глаза были абсолютно нормальными, в них не читалась ни капли того безумия, от которого перехватывало дыхание.
И еще она помувствовала силу, излучаемую всей фигурой незнакомца. Он вполне мог бы заставить ее идти, или воспользоваться прямо здесь. Но в этот момент лиса не чувствовала угрозы, и поэтому согласилась. Влад взял девушку под руку, и они пошли в сторону дома его учителя. Они не стали выходить на дорогу, и и следы заметало заклинание оставленное молодым магом. Постепенно девушка осмелела, она назвала смвое имя и рассказала, как попала в эу историю.
Влад рассказал ей про себя, очень коротко, и не открывая своих маленьких тайн. Так за разговорами они дошли до дома, где Владислав устроил гостью на ночлег, в просторной гостиной, и угостил скромным ужином. Гоблин сперва ворчал, искоса поглядывая на девушку, он чувствовал ее принадлежность к расе лисиц, но потом свыкся с ее присутствием, и даже разрешил почесать за ушами. Ночь прошла спокойно, Влад не стал требовать доказательств благодарности от своей гостьи, вниманием девушек он итак обделен не был, а утром лично посадил ее в автобус.
Только после этого он вернулся домой и достал свой самый ценный артефакт, шар из мутного стекла. Надо было многое рассказать своей покровительнице, и возможно она сможет помочь с образовавшимися проблемами. Глава 3 На коротком совещании, было решено, что старая тактика не эффективна. Поэтому каждый из четверки специальных следователей, взял с собой по отряду рядовых агентов, и отправился проверять свой участок города.
Щуп, как самый опытный в такого рода деятельности, отправился в штаб черных мантий. Издревле, черные мантии считались самыми беспринцыпными магами, у которых в жизни нет ни друзей, ни семей. Поэтому, запугивать или шантажировать магов, надевших черную мантию, было по-настоящему бесполезно. Известны всего два способа добиться информации и адептов этого ордена: первым является подкуп, при этом в самых разных разновидностях, к сожалению почти всегда приходилось выплачивать слишком большую цену, не сопостовимую с полученной выгодой.
Вторым способоя было полное доминирование, черным мантиям необходимо показать с самого начала, кто главный, и лучше это делать там, где находится много ценных предметов, пренадлежащих этим магам. Машины пришлось оставить за забором, укрепленном магическими барьерами, и такими обычными вещами как колючая проволока, и проволока под напряжением. Само здание было замаскировано под частную школу, окна были меньше стандартных и надежно закрывались руническими решетками.
Единственная дверь, даже внешне внушала свою устойчивость, состояла из двух створок гномьей ковки, и никто не поручился бы за то, чего еще в нее напихали в плане магической защиты. Если они только почувствуют слебину, то сразу попытаются этим воспользоваться. Вопреки ожиданиям, это был не классический маг, облаченный в балохон. Перед отрядом орка стоял высокий широкоплечий человек, в роду которого поколений десять назад вероятно был тролль. Длинные черные волосы спокойно спадали на плечи, идеально отглаженный черный костюм с галстуком, и до блеска начищенные ботинки, не оставляли взгляду даже малейшей зацепки, указывающей на неопрятность.
Привратник, посторонился, жестом приглашая агентов войти внутрь, и все с той же улыбкой, произнес: - здание в вашем распоряжении, хотя я и должен предупредить, что ничего незаконного вы не найдете, да и с убийствами, никто из наших связан быть не может. Для осмотра нижних этажей, советую вам взять проводника. Изнутри здание выглядело гораздо более презентабельно, черные мантии не скупились на роскошь.
Под высокими потолками висели позолоченные люстры, изображающие старинные подсвечники на десятки свечей, роль самих свечей играли специальные лампочки. Стены были облицованы панелями из красного дерева, пол покрывал итальянский паркет, а в холе, помимо шикарного фантана с золотыми рыбками и стоящей в середине зала статуей из чистого серебра, находилась винтовая лестница из белого мрамора, с позолоченными перилами. А если учесть множество картин, и наличие старинных гобеленов, то не сложно понять, почему молодые агенты стушевались, и растерянно пялились, по сторонам.
В холе, десять агентов разбились на пары, и стали обследовать этажи, заглядывая за каждую дверь, и проверяя все углы. Уже через час, можно было признать, что черные мантии отлично прячут свои секреты. На каждом этаже "ищеек" ждала одна и та же картина, чистый светлый коридор, висящие на стенах картины, ажурные светильники, позолоченные детали интерьера, и ковровые дорожки, мякгие и на первый взгляд, очень дорогие.
Мы не создаем искусственного золота, не печатаем фальшивых денег, большую часть доходов приносит мелкий бизнес, которым управляют главы ордена. Зур уже не надеялся, что им хоть что то удастся найти, в каждом рабочем кабинете царил идеальный порядок, все бумаги лежалди аккуратными стопками, а в тайниках лежали только личные записи и небольшие запасы денег. Самым тяжелым нарушением можно было назвать только то, что черные мантии увлекались коллекционированием редких видов животных, замораживая по два экземпляра каждого вида.
Об этом было сказано в документах, обнаруженных в рабочем столе главы ордена. Но и на это у магов было разрешение. Зная вашу недоверчивость, могу предложить проверить все сливные бачки, и канализационные трубы, ведь в них можно спрятать довольно крупные артефакты. Как мне доложили, двое ваших коллег уже спустились туда. Адепт черных мантий улыбнулся еще шире, и слегка повернув голову, убрал прядь волос, открывая ухо в которое была вставлена беспроводная гарнитура.
Советую вам обзавестись такой же, очень удобная вещь. Маг медленно пошел в сторону лифта, двери которого были разукрашены под золотые ворота. Через несколько секунд дверь маленькой кабинки распахнулась, открывая взглядам агентов широкий коридор, по обеим сторонам которого шли ряды дверей. Стены были облицовоны серым камнем, пол и потолок блестели полированным гранитом, сам же коридор тянулся так далеко, что его конца не было видно. Из-за одной из дверей, раздался страшный крик боли.
Все трое вновь прибывших, тут же побежали на звук. Через несколько секунд, вопль перешел в завывание, затем в стон и хрип, и наконец окончательно исчез. Ворвавшись в помещение, по обеим сторонам которого тянулись клетки с толстыми прутьями, Зур увидел страшную, и тошнотворную картину. На полу лежал один из агентов, молодой эльф. Его лицо практически превратилось в расплавленную массу, глаза заплыли пеленой, а тело выглядело высушенным. Над эльфом склонился растерынный гном, сжимающий в руках огнестрел.
В нескольких шагах в стороне, стоял адепт черных мантий, с безразличным видом взирающий на умирающего агента. Маг ленивым движением указал на одну из клеток, и скучающим голосом произнес. В клетке на которую указывал маг, на каменном полу сидела стройная женщина, худая и скорее похожая на рептилию, чем на представителя одной из разумных рас. Схожести с ящерицей ей добавляли острые черты лица, тонкие клыки, хвост и когти.
А еще, по ее коже бегали всполохи, очень похожие на северное сияние. Очень неосмотрительно, но пологаю вы наслышаны о таком чуде природы, как поцелуй саламандры. Эти ящерицы способны как исцелять любые болезни, так и убивать, причиняя страшные мучения. Эльфу не повезло, наша саламандра редко бывает в хорошем настроении Кроме саламандры, в помешении были размещены клетки с другими ящерами и змеями, а дальнем углу даже находилась маленькая двухголовая гидра.
Зур склонился над эльфом, положил руку ему на шею, и убедился, что пульса нет. Да и с такими повреждениями, парень все равно бы не выжил. С половины черепа уже слезла обгоревшая кожа, из левой глазницы вытек лопнувший глаз, на полу образовалась лужа крови гноя и расплавленных тканей. Зур сильно сомневался, что маг случайно отвлекся на другое животное,и ведь не случайно он привел агентов именно в эту комнату.
Я хочу что бы здесь все перевернули вверх дном, и что бы всех животных конфисковали. Два агента только кивнули, и вышли в коридор, настраивая амулеты связи. Но вы должны понимать, что у нашего ордена есть все документы на животных, разрешения к их содержанию, и даже документы о принятии всех мер безопасности.
Так что мы легко докажем, что инцидент произошел именно по вине вашего подчиненного. И да, раз уж мы не смогли договориться мирно, я прошу вас покинуть здание и не возвращаться без ордера подписанного главой местного отделения совета. Зур не стал спорить, он знал черных магов слишком хорошо, и поэтому молча вышел в коридор и направился к лифту. Можно было попробовать применить силу, но это ни к чему бы не привело.
Проклятые маги слишком хорошо замели следы, так что обвинить их было не в чем. Да и не был орк уверен, что оставшихся девяти агентов хватит, что бы усмерить несколько десятков черных мантий. Его коллега продолжал улыбаться, глядя на изуродованного эльфа. Он получил настоящее удовольствие он созерцания беспомощности его товарищей. А на животных все документы в полном порядке, так что эти псы будут только лаять, но не смогут нас укусить.
Алексей, во время разделения обязанностей, получил задание проверить "скрытый рынок". Как и у остальных, у него было девять помощников, из которых четверо вышли на свое первое задание. Не многие жители Петербурга знают, что на станции "сенная площадь" есть еще один переход, который выходит в обширную пещеру, три тысячи лет назад выкопанную гномами. В этой пещере и располагался "скрытый рынок". Внешне от мало отличался от обычных аналогов у людей, те же торговые ряды, те же толпы покупателей, исключение составляли только продаваемые товары.
Под тусклым желтым светом, излучаемым магическим кристаллом укрепленным под сводам пещеры, сотни покупателей выбирали себе экзотическую пищу, магические украшения, редких животных, и средства индивидуальной обороны. Само собой, среди продаваемых вещей можно было найти и многое другое, вплоть до магических контроцептивов последнего поколения, так что ассортимент ограничивался только воображением продавцов.
Алексея интересовал определенный товар, так как у всех интересующих его жертв была выкачата жизненная энергия, убийце необходимы были вспомогательные артефакты, которыми во всем городе торговали только в одном месте. Магазин с вывеской "все для оккультной магии и не только" нашолся довольно быстро. Это было салидное заведение, у стеклянных дверей стояли два тролля в форме охранников, а вдоль стеклянных стилажей сновали эльфийки и русалки, одетые в форму продавцов- консультантов.
Владельцем магазина был высокий, для своей расы, чернобородый гном, всегда носящий деловой костюм, и темные зеркальные очки. Появление группы агентов, мягко говоря, не вызвало восхищения у покупателей, и уже через две минуты, в помещении остались только продавцы и охрана. Проявившая лидерские качества, выступив из плотно сбившейся группы рабочего персонала. Надо признать, хозяин магазина не был расистом, он даже нанял двух темных эльфиек, для работы с самыми сложными клиентами, черными мантиями и им подобными колдунами.
Вы по личному делу, или по работе. Девушка ушла в сторону дальней стены магазина, и на минуту скрылась за резной дверью. На время ее отсутствия, в зторговом зале повисла напряженная тишина, даже светлые эльфийки нервничали, ожидая худшего. Многие эльфийские семьи разорились в девяностых годах, неудачно вложив сбережения, и теперь им приходилось опускаться до наемных рабочих.
Многие молодые эльфы даже стали работать на магов людей, но большинство предпочитало торговлю, в которой главенствующие роли заняли гномы, как прирожденные торговцы.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати: О. Болдырева "Крадуш. Чужие души" М. Дадов Константин Леонидович : другие произведения. Пролог Владислав спускался по эскалатору, крепко прижимая к правому виску мокрую тряпку.